Правые взгляды – это невежество

Вот почему мы говорим, что правые – это тупость и невежество? Ну вот на теме миграции. Ладно еще – совершенное непонимание ни мировой экономики, ни причин миграции и её необходимости для неолиберальной мировой экономической системы, которую те же самые правые отстаивают. Но куда более дико выглядит, когда правые начинают приводить в качестве правильного примера миграционной политики азиатские развитые страны.

Как правило, критике справа подвергается миграционная политика социал-демократической Европы, которая очень мягко и дружественно относится к мигрантам. Зачастую вместо того, чтобы попытаться остановить миграцию, европейские власти пытаются способствовать адаптации мигрантов в европейском обществе. Такая политика и становится объектом критики справа. Ей противопоставляется правая политика развитых либеральных азиатских стран, которые пытаются регулировать и ограничивать миграцию. Япония, Сингапур и Южная Корея – одни из наиболее развитых стран Азии. Но у их экономического успеха присутствует всё тот-же самый неизбежный спутник – массовая миграция. Эти страны давно стали желанной целью для мигрантов со всего региона. Но, в отличии от левой Европы в либеральной Азии с миграцией дела обстоят построже, и политика этих стран приводится как пример успешной борьбы с массовой миграцией. Однако эта “эффективная борьба с миграцией” является обычным правым пропагандистским мифом. Поскольку не только мигранты заинтересованы в том, чтобы попасть в развитые страны, но и развивающиеся экономики заинтересованы в притоке мигрантов.

Рост экономики сопровождается, во-первых, ростом числа рабочих мест, ростом спроса на рабочую силу, удовлетворить который местное население зачастую не может. А во-вторых – повышением уровня благосостояния местного населения, что ведет к тому, что местные все менее охотно устраиваются на низкооплачиваемые рабочие места. Для того, чтобы экономика могла развиваться дальше, зачастую необходимо привлечение большого количества рабочей силы, которой может не хватать в стране. Как квалифицированной, различных специалистов, так и неквалифицированной. Потому вместе с ростом экономического развития азиатских стран мы видим и ослабление миграционной политики.

В Южной Корее, например, сейчас проживает более полутора миллионов иностранцев. Массовая миграция в Южную Корею началась сравнительно недавно – вместе с экономическим благосостоянием страны, а потому количество мигрантов еще не достигло уровня европейских стран, которые гораздо раньше достигли экономического процветания. Однако темпы прибытия мигрантов уже достигли европейского уровня. Вот, например, сравните миграционной прирост за 2016 год “задыхающейся от мигрантов” левой Франции, и “защищенной от мигрантов” либеральной Южной Кореи. При 50 миллионах населения миграционный прирост в Южной Корее составил 60 тысяч человек. Во Франции же, при 65 миллионах населения – миграционный прирост 67 тысяч человек. Как видим, в процентном соотношении в “защищенной” Южной Корее он даже выше.

Сингапур же и вовсе является государством, в котором мигранты составляют подавляющее большинство населения. Большинство “старых мигрантов” уже давно воспринимаются сами как местное население Сингапура и теперь сюда активно привлекаются на правах “новых мигрантов” другие иностранцы. 29% рабочей силы в Сингапуре составляют сегодня иностранцы.

Но наибольшим уважением у противников миграции пользуется Япония, являя собой образец “правильной” миграционной политики. До девяностых годов прошлого века Япония проводила крайне жесткую миграционную политику, которая действительно смогла “спасти” японское общество от мигрантов. Связано это, во многом, также с экономическими причинами – в японской экономике огромную роль играет высокотехнологичное производство, где требуется высококвалифицированная рабочая сила. Потому Японии требовались высококвалифицированные мигранты – а такая миграция не будет настолько массовой. Однако экономический рост имеет еще один
неприятный эффект – падение уровня рождаемости и старение населения. Эта участь постигла и Японию. Демографический спад вынуждает японские власти ставить вопрос о ослаблении миграционной политики и привлечении большего числа мигрантов в страну. В противном случае Японии грозит постепенное вымирание и экономический кризис, когда демографический кризис обернется нехваткой рабочих рук.

В результате, в силу экономических причин, в ближайшее десятилетие падёт и последний “антимигрантский” оплот – Япония. Поскольку современная миграция носит экономический характер и необходима как самим мигрантам, так и странам, их принимающим. Без массовой миграции невозможно нормальное функционирование современной экономики. Если твоя страна процветает и имеет развитую экономику – то она, волей-неволей, будет заполняться мигрантами. И сами мигранты будут стремиться сюда, чтобы прокормить себя и свои семьи; и твоя страна вынуждена будет их принять, чтобы обеспечить дальнейший рост экономики. Единственный же шанс побороть миграцию – это разрушить экономику своей страны настолько, чтобы и уровень доходов мигрантов не привлекал, и экономике лишние рабочие руки не были нужны. Или не единственный?

В Европе, которая ввиду своего экономического процветания является наиболее желанной целью для мигрантов, получает большее распространение среди власть имущих единственный, пожалуй, выход, который может позволить решить проблему миграции. Необходимо инвестировать в экономику тех стран, откуда потоки миграции в Европу наиболее сильны. Рост экономики вызывает приток мигрантов, а мигранты едут потому, что у них нет никакого будущего на родине? Давайте вкладываться не в нашу экономику, а в экономику тех стран, откуда прибывают мигранты. Наша экономика уже является достаточно развитой для удовлетворения нужд государства и населения. А если житель африканской страны сможет найти применение себе на родине, он не поедет к нам.

В принципе, звучит достаточно рационально. Единственный на сегодня выход, который может оказаться эффективным, в какой-то степени также и восстанавливает историческую справедливость. Если европейские страны достигли высокого экономического процветания посредством ограбления и эксплуатации Африки, то теперь развитая Европа может отдавать исторический долг Африке, подтягивая её экономику, и решая тем самым собственную проблему с мигрантами. Впрочем, здесь, конечно, не всё так радужно. В африканских странах отсутствует развитое гражданское общество и рабочее движение, которые принудили бы правительства направить получаемую от европейских инвестиций выгоду на повышение уровня благосостояния простого народа. Впрочем, направление идеи, несомненно, выбрано верно. В отличии от националистических попыток огородиться от последствий проблемы, этот метод стремится побороть причины, порождающие проблему. К тому же принимается во внимание, что мир сегодня, и как и вся мировая экономика – единое целое, один организм. Невозможно “вылечить” какую-либо проблему, порождаемую мировой экономикой, реформами внутри одной страны. Необходимо изменение в рамках мировой экономики. В данном случае – преодоление неравенства между странами.

Нужно признать, что миграция действительно может вызывать множество проблем и неудобств – как для самого мигранта, вынужденного покинуть родной дом, так и для коренного населения, которое не слишком желает разбираться в истинных причинах миграции. Массовая миграция вызывается устройством мировой экономики, и сама вызывает рост правых националистических настроений. Националисты предлагают выход – просто закрыть границы, игнорируя как последствия этого решения, так и причины самой проблемы. Левый выход из проблемы же учитывает причины проблемы и последствия принимаемых решений, и предлагает иной вариант, устраняющий саму причину миграции. Мы видим, что современная экономическая система порождает множество проблем. Но решить их можно не борьбой между различными народами, но солидарностью и взаимопомощью народов. Выбранный европейскими странами путь – слишком умеренный, и он не решит проблему окончательно. Он не учитывает множества факторов, и не может поставить радикально вопрос о причинах, о необходимости переустройства мировой системы на более справедливых и равных началах. Но задает верное направление, и двигается в эту сторону путем небольших реформ.